Лишь сейчас замечаю, что прораб Сергей Тарасович все время находился наверху над нами, молча приглядывая за обеими группами скалолазов.
Камушек наш «заряжен». Снимаем со стены и уносим вниз веревки. Лишь у костра замечаю, как все же холодно.
— То ли дело наверху,— бросаю я соседу,— тепло, не дует.
— Оставался бы,— усмехается он.
Сосредоточенный взрывник соединяет детонирующие шнуры от обоих «заряженных» камней.
А мы спускаемся по осыпи к шоссе. Садимся в свою машину. В последний раз оборачиваюсь, чтобы взглянуть на нашу каменную глыбу.
Мы, скалолазы и взрывники, разъезжаемся на двух машинах в обе стороны по шоссе, на 500 метров от места взрыва. Перекрываем движение. Тем же самым занимаются на насыпи железнодорожники.
Бригадир скалолазов Борис Беленький стоит посреди шоссе с красным флажком в руке. Рядом с ним— Володя Касьянов с ракетницей. Тормозит первый грузовик, за ним—другой, третий... И вот уже вытягивается в цепочку длиннющая очередь машин. Никто не сигналит, не нервничает, не спешит. Со взрывом не шутят.
Володя смотрит на часы, поднимает ракетницу. Шипя взмывает в небо желтая ракета, за ней после паузы — красная. Над скалами повисает черное облако. Лишь потом доносится гул взрыва... Это напоминает мне очень давнее, что никогда не удастся забыть.
22 июня 1941 года... В небе висят маленькие гудящие самолеты, похожие на черных стрекоз. Свист, переходящий в оглушительный вой. А потом земля вздрагивает. Слышится грохот, и булыжники мостовой, и деревья, и заборы взлетают в воздух. Словно игрушечные, падают и рассыпаются, превращаясь в груду мусора, высокие каменные дома. Грузовик, в кузове которого стоим мы с мамой, подскакивает, повисая в воздухе. С радиатора его что-то течет...
...Зеленая ракета—отбой!
Вскакиваем в машину. Спешим к месту взрыва. Шоссе усеяно обломками камня. Торопливо лезем по каменной осыпи наверх. Тлеет забытый всеми костерок. Каменной головы нет и в помине. На ее месте—монолитная желтоватая скала.
|
|