— Подожди, Оля. Утро вечера
мудренее...
— Ну хорошо! Пусть сутки
еще просидим, но все равно же пойдем?
— Да будет вам спорить, —
загудел из мешка бас Никиты. Отдохнуть не даете, полуночники. И куда торопитесь?
Спали бы лучше.
Девушка фыркнула.
— Спи, спи, Никитушка. Только смотри всю жизнь не проспи.
Никита еще бормотнул что-то невразумительное и вместе с мешком
перевернулся на другой бок. Подал голос и Митя:
— Какая бы утром погода ни была, нечего тут сидеть. Ничего не
высидим. Идти надо.
Все это он выпалил, по обыкновению, одним духом. Ответа на его
тираду не последовало.
— Ложись, Оля, — сказал Олег тоном, не допускающим возражений. — Там видно
будет.
Девушка повиновалась. Спорить дальше было бесполезно. Олег —
руководитель команды, как он решит, так и будет.
Олег, встав на колени, натянул на себя штурмовку, обулся и,
стараясь не задеть никого из спящих, вышел наружу. Порыв ветра, пока он
застегивал полог, ворвался внутрь, задул свечу. Палатка наполнилась мелкой
снежной пылью.
— Какого черта... —
пробубнил Митя.
— Не шуми, — вмешалась. Оля. — Олег пошел укреплять
палатку. Ты же не догадался...
Утро пришло солнечное, яркое. От непогоды не осталось и следа.
Только снег лежал новый, свежий, ослепительно сверкая на солнце. С гребня, где
они обосновались, можно было теперь видеть синеющие в утреннем сумраке ущелья и
долины и уже позолоченные первыми лучами солнца молчаливо и гордо поднимающиеся
в небо пики вершин.
Краски были еще мягкие, холодноватые. Они струились, как что-то
осязаемое, теплея на глазах. Вот глуховато-синие тени светлеют, наполняясь
палевым отблеском солнца, вот подергиваются багрянцем складки гор...
Альпинисты, позавтракав, собрались в путь.
— Пойдешь в связке с Никитой, — сказал Олег Дмитрию. —Двинули.
Шли сначала по широкой части снежного гребня, примыкающего к
скалам. Митя шагал сосредоточенно, но довольно быстро. Миновали мощный скальный
выступ, и передняя связка вышла к началу крутого, острого, как нож, фирнового
гребня с массивными карнизами, свисающими на восток.
|
|