«ЛЕДЯНАЯ»
ЛЮБОВЬ
Наша четверка упорно карабкалась вверх к Ушбинскому плато.
Хмуро и сурово вокруг. Тяжелые тучи закрыли небо. Ветер неистово
швырял в лицо колючую снежную крупу.
Было не больше восьми часов утра. Над нами стояла серовато-белая
мгла. Изредка то справа, то слева глухо рокотала лавина или раздавался дробный
перестук камнепада. Промозглый холод заползал в рукава и под полы штурмовок.
До плато мы добрались порядком усталые и замерзшие и, с трудом установив
палатку, укрылись в ней.
Непогода бушевала всю ночь. Крупа звонко хлестала по туго
натянутому полотну палатки и, шурша, скатывалась вниз. Вскоре усталость взяла
свое, и мы провалились в глубокий сон. Буря нам не мешала. Напротив: ее
заунывная, монотонная песня постепенно убаюкивала.
К утру погода установилась. Мы поднялись рано и долго раздумывали,
выходить ли сегодня на штурм вершины.
Утро было удивительно прозрачным. Синие вершины сначала розовели,
ловя лучи восходящего солнца, потом становились багряно-золотыми. Темными провалами
зияли ущелья, заполненные до краев предрассветным сумраком, а бесконечные
хребты теснились вплоть до самой линии горизонта. Горы только просыпались.
И мы вышли. Восхождение оказалось на редкость интересным, но
довольно трудным. Нужно было преодолеть крупные снежные, ледовые и скальные
склоны, что требовало немало сил и сноровки. Приходилось рубить ступени в сухом
звенящем льду, забивать крючья в узкие трещины скал и, разумеется, все время
страховать друг друга.
Вершина приближалась. И вот
наконец мы на самой высокой точке! Мы победили!
Ура! (Как всегда в таких случаях.) Спускаться мы не спешили. Необыкновенное это чувство, когда все, что в
силах охватить глаз, находится ниже тебя. Все, кроме неба и легких полупрозрачных облачков, неподвижно
застывших на нем.
Сидели молча. Каждому, наверное, хотелось унести с собой хоть
частицу этой красоты...
|
|