Информационный сайто по скалолазанию Ростова-на-Дону

А Чучка Второй, когда вернется, займет свое место на полке. Герой и путешественник!

Вахту по пережиданию погоды в 4-м лагере продолжила группа Тимофеева. Дождавшись, когда ветер чуть стихнет, они вышли на Женевское ребро и прошли немного по гребню. Но потом часа два топтались на месте, всматриваясь в то, что впереди. Куда там! Не видно ни зги. Пришлось вернуться.

Глава 16

РЯДОМ

Мы идем по крутым снегам

И метет, понимаешь, метет,

Упирается в грудь пурга,

На щеках намерзает лед.

Юрий Визбор

И снова группа Николая Жилина идет вверх. Они уже там, где никто никогда не был. До вершины – буквально рукой подать.

Юрий Кошеленко:

«10 мая, после отдыха в Дибоче, наша группа вновь вышла наверх. Перед нами стояла задача поиска пути с северного ребра к внутреннему углу, выводящему в понижение гребня между Лхоцзе-Главной и Лхоцзе-Средней. После непогоды все верхние лагеря были сильно занесены снегом. Нам, как передовой группе, пришлось немало поработать снежной лопатой.

Самый большой сюрприз нас ожидал и на Южном седле. Яночкин, чтобы облегчить нам проникновение в палатку, не очень туго завязал ее, к сожалению, первыми этим воспользовались ветер и снег. Глеб, когда я заглянул в наше жилище, отдирал от спальников лед, про себя приговаривал: «Ну Дедушка, ну Яночкин, погоди!!!». Картина и в самом деле была неутешительная: снежный сугроб в палатке немного подтаял, и теплые вещи, а, главное, спальники дышали свежестью влаги и прохладой вечной мерзлоты.

Пережив ночь, утром мы достигли точки отсчета на 8100 м. Погода стояла довольно сносная, в редкие просветы проглядывала стена Средней. Восточные и северо-восточные склоны были перегружены свежим сыпучим снегом. Уходить с этой точки на Канчунгскую стену походило на самоубийство.

Глеб стал подниматься вверх по гребню на разведку, я вел фотосъемку, Жилин снимал на видео, Ермачек находился неподалеку. Через какое-то время Глеб стал подавать знаки, чтобы мы поднимались к нему. В гребне возвышался жандарм, напоминающий в профиль кариатиду. Привязавшись к веревке, я пошел в облако. Справа нависал огромный ледовый серак*, вниз обрывался крутой ледовый сброс, оценить расстояние в вате облака, сливающегося с белизной склона, было невозможно. Подошел Глеб, и, посоветовавшись, мы решили поискать еще. Но выше жандарма крутизна и сложность гребня сильно возрастали. Я опять вернулся в облако. Хрустящий, увалистый склон, серак, уходящий стеной в неизвестность, и мы — точки на огромном, неосознаваемом нами пространстве этой горы.

Предыдущая Следующая