— Так ты... почему же ты не крикнул, чтобы я остановилась?
— Я же не знал. Я думал...
Оба расхохотались.
—Ну вот, налюбовались природой, — сказал Дима, вытирая
слезящиеся от смеха глаза.
—Так нам и надо, — рассудительно отозвалась она. — Гордецы несчастные...
Через минуту они оба спали, положив головы на рюкзаки.
ОТ ВОДЫ – ЗА ВОДОЙ!
Ночь спустилась как-то сразу. Большая группа альпинистов
заночевала под перевалом, у самой снеговой кромки. Уставшие после долгого
перехода, люди, наскоро поужинав, сразу заснули в маленьких походных палатках.
Задремал и дежурный, намаявшись за день.
На черном пологе неба мерцали яркие звезды. Неподвижно застыл
холодный воздух. Начало июля, а температура далеко не летняя: минус восемь
градусов. Впрочем, это не мешает крепкому сну. Ребята уютно устроились в теплых
спальных мешках. Не разбудят их сейчас ни отдаленное эхо стрельбы, которой
обычно сопровождается образование новых трещин в ледниковой толще, ни дробный
грохот близкого камнепада.
Потягиваясь, из палатки вылез Митя, новый дежурный. Подъем еще не
скоро, но пора позаботиться о завтраке. Предстоит трудный дневной переход, и
люди должны плотно поесть.
Под Митиными ногами звонко хрустнул ледок. Остановившись возле
хозяйственной палатки, он осветил фонариком припасенные накануне дрова, потом
взглянул на часы.
— Самое время, пожалуй, — сказал он, поднимая полотнище, которым
была накрыта кухонная утварь. Тонкий лучик фонарика выхватил из темноты кастрюли, ведра и котелки —
нехитрое походное снаряжение любого кашевара.
Вода в ведерке замерзла.
— Вот тебе и раз, — пробормотал Митя, пытаясь разбить толстую
ледяную корку половником.
Кроме неполного теперь ведра, воды больше не было.
— Шляпа (это относилось к прежнему дежурному), вот тебе и кофе и
какао...
Свет фонарика забегал по земле. Бойкий и, как казалось вчера,
полноводный ручей, протекавший позади палаток, иссяк. Остатки воды ледышками
поблескивали между камней.
|
|